В РФ ставится амбициозная задача снизить энергоемкость экономики на40% к 2020 году. Сделать это предполагается и путем перехода на возобновляемыевиды топлива, среди которых биотопливо воспринимается как наиболееэкономичный вариант.

Бизнес производства биотоплива работает подобно любомудругому. “Теоретически он выгоден всем, чьи интересы затрагивает:производителям биотоплива , которые извлекают прибыль; промышленнымпредприятиям и муниципалитетам — владельцам отходов, которые можно перерабатыватьили использовать в качестве биотоплива ; населению благодаря улучшениюсостояния окружающей среды и сокращению объема отходов; государству в качестверешения экологических и социальных задач”, — рассуждает Антон Овсянко,генеральный директор портала-инжиниринга wood-pellets.com. С другой стороны, онотмечает, что на практике не все столь радужно. Многие предприятия до сих порне имеют понятия, сколько денег они затрачивают на непроизводительнуюутилизацию отходов и сколько могли бы сэкономить, перерабатывая отходы в то же биотопливо .Инвесторы предпочитают проекты с короткими сроками окупаемости, опасаясьвкладывать средства в производственный бизнес. Мала заинтересованностьнаселения состоянием окружающей среды в месте своего проживания. И это проблемыне специфические для биотопливной отрасли, а результат тотального нарушениясистемы мотивации игроков в российской экономике.

Биотопливо делится на твердое, жидкое и биогаз . ВРоссии единственным сектором биоэнергетики, в котором есть реальный бизнес,является производство и потребление твердого топлива, которое бываетрафинированным (пеллеты — гранулы, брикеты) и нерафинированным (то естьнеобработанным: щепа, опилки, солома, лузга, торф). “Через некоторое времяболее широкое применение может найти биогаз . Но это более сложныйбизнес”, — комментирует Антон Овсянко.

По словам Ольги Ракитовой, исполнительного директора НП”Национальный биоэнергетическай союз” и руководителя ИАА”Инфобио”, доля биотоплива в общем объеме потребленияэнергоресурсов в России составляет меньше 5% в тепловой энергетике и менее 1% вэлектроэнергетике. Если говорить про Европу, то ряд стран, например Швеция, к2050 году хотят полностью перейти на возобновляемые источники энергии (ВИЭ )и в первую очередь на биотопливо . В целом Европейский Союз поставил цельк 2020 году достичь 20% использования биотоплива в энергетике. Швеция,Дания и Финляндия уже превысили этот показатель.

Эксперты отмечают ежегодный рост доли потребления биотоплива и в России. Антон Овсянко считает, что в нашей стране они могут оказаться дажевыше, чем в ЕС по нескольким причинам: еще есть “куда расти”;биомасса, пригодная для использования, гораздо более доступна, чем в ЕС; впоследние годы стоимость традиционных энергоносителей в России растет в разыбыстрее, чем в Западной Европе. При этом эксперт затрудняется назватьконкретные темпы по России, так как адекватной статистики в нашей стране нет.Но в последние годы наблюдаются качественные сдвиги на рынке пеллет, которыенапрямую или косвенно свидетельствуют об интенсивном росте потребления.”До 2010 года включительно регионы Урала и Поволжья отгружали значительныеобъемы топливных гранул на экспорт через Санкт-Петербург и страны Балтии. В2011-2012 годах пеллеты из этих регионов на экспорт не отгружались. Средняяцена реализации пеллет в Татарстане, Марий Эл, Свердловской области, Пермскомкрае, Челябинской области и соседних регионах составляла 5-7 тыс. рублей безучета доставки. С сентября 2011 года по март 2012-го на пеллеты предъявлялсяажиотажный спрос со стороны потребителей на внутреннем рынке. В этот же периодцена реализации на экспорт в Санкт-Петербургском порту достигла своего историческогомаксимума 95-115 евро за тонну с учетом НДС. То есть была совершеннонеинтересной для производителей Уральского региона и Поволжья”, — приводитпримеры Антон Овсянко.

Некоторые эксперты прогнозируют увеличение объемов оборота биотоплива в России до 500 тыс. тонн в год к 2015 году. “Сегодня много программ попереводу котельных на биотопливо в разных регионах: Вологодская область,Архангельская область (на пеллеты), Новгородская область (на пеллеты идрова)”, — приводит примеры Ольга Ракитова. При обсуждении мировых объемовэтого рынка озвучиваются цифры в 10-15 млн тонн в год.

В целом биотопливный бизнес привлекателен для инвесторов. В концемая текущего года Российское энергетическое агентство (РЭА) и Международнаяфинансовая корпорация (IFC) представят интернет-портал “Гид инвестора ВИЭ “по возможностям развития возобновляемой энергетики в России. Глава РЭАТимур Иванов сообщил журналистам, что на портале будет представлена картапотенциала различных видов возобновляемых источников энергии на российскойтерритории, а также информация о законодательстве в этой сфере, механизмахгосподдержки, потенциальных партнерах и реализуемых проектах, сообщает РИА”Новости”.

По оценке Ольги Ракитовой, стоимость создания производства биотоплива будет составлять несколько миллионов евро. “Давайте грубо говорить о суммев 10 млн евро за комплекс мощностью 50 тыс. тонн гранул в год. Окупаемость заводапо производству гранул в России может составить 5-7 лет, но все зависит отналичия сырья, цен на рынке и многих других факторов”, — говорит она.

Надо учитывать, что, например, рынок пеллет монополизирован в Европенебольшой группой крупных энергетических концернов, и они диктуют цены истандарты. Журнал “Международная биоэнергетика” сообщает: крупнымипотребителями биотоплива в Европе являются такие теплоэлектростанции(ТЭЦ), как Electrabel, RWE, Drax, EON, Vattenfall и DONG Energy. К примеру, в2010 году Electrabel (CDF SUEZ) использовал 1,2 млн тонн гранул в Бельгиии 500 тыс. тонн пеллет в Нидерландах. RWE-Essent требуется 2,5 млнтонн гранул для своей крупнейшей в мире ТЭЦ на биотопливе в Тилбуре и1 млн тонн для нидерландской электростанции Geertruidenberg. Сейчас ТЭЦ ванглийском Тилбуре находится на реконструкции после крупного пожара в феврале2012 года. Как только ее восстановят, она продолжит использовать пеллеты ибудет самой крупной электростанцией Европы, работающей на биотопливе .Именно от политики этих компаний зависят все производители биотоплива как в Европе, так и в Америке, Канаде, России.

“Говорить о конкретных нормах рентабельности в данном случаебыло бы некорректно, так как каждый проект реализуется в уникальных условиях, акаждый инвестор подходит к анализу проектов со своей меркой. Если вы строитепеллетный завод на покупном сырье в виде круглого леса на большом расстоянии отзападной границы России и от железной дороги, а уголь на месте строительствазавода стоит 700 рублей за тонну, рентабельность такого проекта — под вопросом.С другой стороны, если ваш завод будет перерабатывать сухие отходы вашегособственного деревообрабатывающего производства и строительство планируется в 100 км от границыс ЕС, скорее всего такой проект будет сверхприбыльным. Большинство реализуемыхпроектов находятся где-то между этими крайними примерами”, — констатируетАнтон Овсянко.

При этом самый крупный завод в Европе находится как раз далеко отресурсов, но рядом с портом и границей — это бывшая Выборгская целлюлоза.Сейчас ВЛК — Выборгская лесопромышленная компания — занимается производствомгранул из круглого леса, имеет собственные лесные участки в аренде для этихцелей. Мощность завода — 1 млн тонн пеллет в год. В 2011 году ониэкспортировали около 200 тысяч тонн гранул. На полную мощность планируют выйтиосенью 2012 года.

Четыре лидера (ЗАО “Лесозавод 25?, ООО “ДокЕнисей”, ООО “Стод”, ООО “Сетново”) из шести —занимаются производством пеллет как побочным бизнесом. Основное — это производствопиломатериалов, плит и другой более дорогостоящей продукции лесного комплекса.”Биогран” осуществляет переработку отходов, входит в группу”Русский лесной альянс”.

“В последние годы наиболее успешные инвесторы в производствотвердого биотоплива — промышленные предприятия, перерабатывающиесобственные отходы или реализующие подобные проекты как дополнение к основномубизнесу, позволяющее использовать эффект синергии — повышение эффективностииспользования ресурсов, увеличение масштабов инвестиционного проекта”, —комментирует Антон Овсянко. По его мнению, в основном риски такого бизнеса связаныс сырьевым обеспечением, стоимостью энергоресурсов, уровнем доступностиинвестиционных ресурсов.

На сегодня большая часть биотоплива идет на экспорт. Но”если раньше это было 99 процентов, то сейчас доля снизилась до60-70 процентов от общего объема производства твердого рафинированного биотоплива “,— говорит Антон Овсянко. Основные получатели — трейдеры, работающие в интересахкрупных энергокомпаний Северной Европы (Скандинавия, Бенилюкс, Великобритания).По подсчетам Ольги Ракитовой, примерно 90% производимых сейчас пеллет в Россииэкспортируется. “Вообще этот бизнес развился в России благодаря Европе, укоторой возникла потребность в этом виде топлива. Экспортируется достаточномного и брикетов, а также щепа. В основном из СЗФО, но также и из Центральнойчасти России и Сибири (Красноярский край) в Европу. На Дальней Востоке сейчасстроится завод, который будет ориентирован на Азию”, — добавляет она.

Среди плюсов использования биотоплива эксперты называютснижение себестоимости тепла, утилизацию отходов, экологическую чистоту.Сжигание биотоплива признается СО2-нейтральным. “Мы не должнызабывать, что биотопливо — это первый вид энергоресурсов, которымпользовались изначально. Нефтяная и угольная промышленность развилась позже ипотеснила биотопливную на некоторое время в связи с тем, что ископаемое топливостало дешевле”, — рассказывает Ольга Ракитова. Но она считает, что надоочень осторожно подходить к вопросу использования древесины и растительности ине забывать о принципах устойчивости: “Например, выгодно и полезно сжигатьсолому в котельных для получения тепла. Другое дело — редкий лес: его вырубатьна древесину вредно для экологии и всех живущих. Однако для производства можновыращивать энергетические плантации — быстрорастущие деревья или использоватьотходы деревообработки”.

Биотопливо (пеллеты, брикеты, необработанная биомасса, щепа,солома) нашло свое место в энергобалансе. Оно перестает быть диковиной.Котельные на биомассе и биотопливе строятся в массовом порядке. Запоследние годы качественно изменился типичный инвестор в проекты, связанные сиспользованием биотоплива . По словам Антона Овсянко, еще два-три годаназад котельные на биотопливе в основном строили владельцы отходов — длясобственных нужд или производители биотоплива — для реализациисобственной продукции. Сегодня среди таких инвесторов доминируютэнергосервисные организации — частные и муниципальные управляющие компании,снабжающие тепловой энергией потребителей. “Причем интерес к использованиюсобственных отходов для выработки энергии — со стороны промышленных предприятийне уменьшился. Просто рост энергосервисного бизнеса за последние годыпроисходил с гигантскими темпами”, — говорит он.